Не бывает так, что бы "на ровном месте", "ни с того, ни с сего", без всяких причин, что-то произошло в твоей жизни.
И вот, когда ты уже забыл нафиг про свои давние желания-хочухи, они возьми и РЕАЛИЗУЙСЯ!
( Рано или поздно, под старость или в рассвете сил - Несбывшееся звоёт нас и мы... )Забавная штука – сознание современного православного христианина. Имеется в виду "воцерковлённый", он же – искренне верующий человек, он же - "православнутый на всю голову", он же носитель "православия головного мозга" (ПГМ); сюда же отнесу всех скопом протестантов, мормонов и т.д.
С одной стороны – стремление жить по Евангелию (или что там у некоторых?), быть "хорошим" для Христа, стремление "любить ближнего". Чаще это скорее интеллектуальная поза, иногда – это действительно нечто "нутряное"; много чаще первое, чем второе – потому что жизненная адекватность в сочетании с ПГМ мне лично не встречалась в этих кругах. Так или иначе – начинается менее или более навязчивая проповедь ближним и дальним. Изумляет то, что проповедь идёт совершенно без осмысления жизненного пути слушателя, решённых им для себя противоречий. Задача – сделать слушателя таким же.
(Неважно почему-то при этом, что слушатель, как правило, уже (и давно) не стерилен в плане религии – будь он стерилен, тогда был бы существенный шанс обычному полуобразованному христианину исключительно силой своей веры убедить читателя следовать за Христом.
Но, даже если потенциальный слушатель сразу заявляет о своем обширном религиозном и, не постесняюсь, духовном опыте; десятилетиях духовных поисков (случившихся много раньше, чем у прововедника они начались); если слушатель уже побывал - да побывал глубоко! - там, куда его теперь желают затянуть; если слушатель сформировался как личность на этих поисках и пришёл, выстрадал свой, к примеру, атеизм и антицерковность – всё это для новоявленного проповедника ничего ровным счётом не значит. Такая любовь к ближнему, ага.
Всё равно фиксируются попытки аргументами разной степени наивности – смотря какая причина побудила самого проповедующего удариться в религию – "прошибить". Но я вообще о другом хотел сказать.)
С другой – чисто невротический уход от реальности, вытеснение реальности – в которой реальные предводители этого движения явно и вопиюще не соответствуют тому, что написано в "программных документах", Библии прежде всего (и в чём, называя это "эзотерический разрыв", уличают "сектантов"). Уж я не буду тут про движимое и недвижимое имущество иерархов, творимые ими беззакония и т.п. – это всё на слуху. Я буду говорить про сознание верующего.
Что бы оправдать для себя хоть как-то такое положение вещей, при котором "правильно" – одно, а реально делается – прямо противоположное, вводится аргумент "глава Церкви – Христос", он-де "подлинный глава", а Гундяев и иже с ним – так, ничего не значащий казус, наказание нам "за грехи наши".
Такое положение отметил умница Кураев где-то; доказал на первоисточниках, что на всём протяжении церковной истории было совершенно то же самое и… православнул заверил общественность, что "это нормально". "Главное – что бы Христос в сердце был"; "на себя смотри" и как-то так далее. (я всё думаю, кстати – не потому ли Кураев – локомотив современной христианской проповеди, человек если не адекватный, так хоть со следами адекватности – что он прошёл великолепную школу мысли на вполне марксистском факультете истории и теории научного атеизма? Выпускники духовных академий и семинарий подобными дарами отнюдь не блещут, хотя гомилетику (искусство проповеди) изучают профессионально; к чему бы это?)
При этом христианство продвигается как мировоззрение, стратегически более адекватное реальности, нежели все остальные. Утверждается, что православный человек, христианин вообще – существо миролюбивое, неконфликтное, стремящееся к совершенству и реально продвигающееся на этом пути. Лично мой мотив прихода в Православие был именно таким – психотерапия. Я чувствовал, что крыша моя колеблется и, прочитав у Юнга о психотерапевтических эффектах "традиционных религий", решил попробовать… вдруг и правда во мне полно бесов… вдруг мне и правда удастся если не избавиться, то хоть поумерить действие "страстей"… ничего не получалось, но я продолжал попытки… я ж стойкий христианин…
…насилу вырвали меня из этого дурдома (слава жене и св. Карлу!).
Уфф; выдыхай, Бобёр!!!
Да, "свято место" пусто не бывает; неистребима потребность во что-то верить – я бы назвал это "религиозной валентностью"; влияние сакральных символов на человеческую психику толком не изучено и, возможно, весьма велико…
Аж сам Достоевский писал в "Братьях Карамазовых", что в русском человеке неистребима вера в то, что где-то в синайской пустыне живёт человек, по молитве которого Бог двигает горы; хотя этого человека никто из современников не видел, в его существовании убеждены. Этим оправданы все мерзости реальных христиан, есть надежда, свет в конце туннеля и пр.
…но очевидные (для меня) факты говорят о том, что люди, долгое время подвергавшиеся воздействию православной "психотерапии" и "психотерапевтов" в рясах и – особенно – клобуках, не становятся ни лучше, ни нормальнее, ни адекватнее. Они сами скорее рассадники этой заразы (психоз заразен, кто не в курсе), чем носители противоядия; скорее жертвы ада, чем избавители от него. И, раз уж это не помогло, а, напротив, повредило самим лекарям, то чтО же мне там ловить, на что надеяться?
В храме Агапита Печерского, что в Пушкинском парке в Киеве, близ метро "Шулявская", есть (года три назад была и я почему-то уверен, что и сейчас, в 2012-м, всё ещё есть) такая барышня лет 25-ти, косящая под юродивую. Причём видно по ней, что когда-то у неё было образование и какие-то дела в "мирской" жизни, но что она всеми силами пытается выдавить это из себя "по капле" и зажить "по-настоящему христианской жизнью". Но как ты выпрыгнешь из собственной шкуры?.. Смотреть на это страшно и жалко; священники скорее поддерживают её в этом устремлении, чем убеждают её в глупости подобных подвигов. Кто ответит за разрушенную судьбу человека?...
В политическую партию, лидеры которой действуют противоположно программе, можно не вступить; если уж был её членом – так можно, осознав несоответствие выйти из неё и перейти в другую; в конце концов - создать свою партию или хоть секточку. И сохранить при этом нормальную самооценку, здоровую психику. И это будет нормально, это не будет сопровождаться чувством вины; обвинения в "изменничестве", "предательстве" возможны – но против них есть противоядие – "деятельность партии не соответствует программе".
Не так в сектах и христианстве: вокруг смены религии нагромождено СТОЛЬКО всяких душевных ужасов, что некоторым проще повеситься, чем сменить религию. Поэтому приходится жить в неврозе, демонстрируя это на каждом шагу. Убеждать всех встречных и поперечных, что это они – в аду, они – "больны грехом", это они – ненавидят ближнего своего, а у меня – да что у меня, на всём приходе у нас! – благодать. Б-Л-А-Г-О-Д-А-Т-Ь. А если факты не подтверждают – ну, неправильные факты, да и не значат они ничего.
Поэтому православие – это скорее невроз, диагноз невроза, чем религия.
К сожалению – это никак пока не лечится, я как человек, весьма увлекавшийся некогда темой сектоведения говорю (у меня и сейчас ещё два карманных "пособия в разговоре с сектантами" с моими пометками стоят на полочке, кстати надо вынести из дому). Единственная надежда на то, что процент ПГМ-нутых в популяции – изначально не слишком большой – будет естественным уменьшаться.
Итак, лёгкий подъём в 5. Восторженные аплодисменты (с радостными подпрыгиваниями!) новому дню, всякие утренние деяния - всё как обычно. Потом пробежка. А температура на улице - +6C! (Позже в интернете узнал, что в аэропорту Жуляны (дело вообще в Киеве происходит) было +4C: то ли градусник на моём окне врёт, то ли близость дома и затишок сказались)
Как всегда, одетый в кроссовки, шорты и футболку без рукавов, бегу. Едва светает. Метеоцентр.нет обещал максимальное содержание кислорода в воздухе на это время суток, ща понюхаем. Дрожу от холода, но знаю, что
через 15 минут бега наступает "тепловой барьер" - станет тепло. Даже снимаю футболку, свежий ион торсом ловить). Болтающийся на верёвочке крестик забрасываю на спину (пусть прикрывает заднюю полусферу:)).
Добегаю до водоёма в районе Совских ставков (но это не те, манящие на карте обманчивой голубой гладью и именуемые "совскими ставками" заросшие болота за забором из серебристой оцинковки, а серия водоёмов по другую сторону Краснозвёздного проспекта, соединённых речкой "Совка" - на карте менее презентабельных, но в которых реально ловится рыба и, очевидно, можно купаться. Один прохожий успокоил меня утверждением, что здесь проводили замеры радиометром и радиация здесь на уровне фона…) - трава СЕДАЯ от измороси! Над водой стелется ТУМАН! Я в изумлении: я такого здесь вообще не видал, а видал такое только в Гурзуфе, когда по весне над морем часто бывают туманы из-за перепада температуры между очень холодной водой и прогревающимся воздухом. То есть туман над водой у меня ассоциируется с водой ледяной.
А я ж повадился пробежку сочетать с "проплывкой". Это означает, что я сейчас подбегу к озеру, разденусь до нательного крестика и поплыву. Туда вон поплыву, примерно до двух третей озера, огибая остров, потом обратно поплыву. Такое вот у меня счастье). Давняя мечта – сделать купания в открытых водоёмах круглогодичными. До льда, по крайней мере. Но начинать надо было летом – и я начал!
Раздеваюсь "до крестика" - потому что, если плыть в плавках, дальше придется либо бежать в мокрых плавках, либо плавки менять. А их нужно на себе принести на берег, причём в чём-то; не в кармане же. Ключей, носового платка и туалетной бумаги для карманов достаточно. Значит, в рюкзачке. И бежать, соответственно, надо тоже с рюкзачком. А это неудобно. И к тому же, не будешь же тащить на себе рюкзак с одними плавками? Туда попросится полотенце – как же без него! И пластырь – три раза я уже хорошо так падал и пластырь был совсем не лишним. Но тогда и хлоргексидина биглюконат, и вата. И ножницы – резать пластырь. И рукавички очень уже кстати, и свитерок, и шапочка. И мобильник.
Короче, получается "полная выкладка". Ну его.
Впрочем, когда-то я попробую, но пока не до того. Пока я просто плаваю, как говорится, "без галстука". Это намного удобнее.
Итак, я в ОЧЕНЬ свежащем воздухе сторОжко гляжу на траву, седую от заморозка, на необычайно живописный туман, плывущий киселём по-над водой, камышами, разросшимися по обоим берегам; камыши не в инее, просто в росе, сизые...
Испугавшись меня, прочь от берега плывёт пара уточек, энергично гребя рыжими лапками…
Это вот я тут сейчас должен вот в этой вот воде плысть, значиццо... Осторожно пробую воду рукой – не слишком ли холодна? - ахаю: ТЁПЛАЯ! Оперативно ("цигель-цигель ай-лю-лю!") раздеваюсь, с удовольствием вхожу в воду, плыву - понимаю, что вода "тёплая" только по сравнению с воздухом, а реально она точно той температуры, как в предпоследние разы, когда я бухался в воду и быстро-быстро плыл туда и сюда, что бы не замёрзнуть).
Но воздух намного холоднее воды. Поэтому в воде я как бы греюсь;).
Всё равно с наслаждением, с "оттопыркой", ловя кайф, плыву. Плыву, как обычно, немножко дальше, чем предыдущий раз. (Мужчины – девушкам этого не понять!) – могут добавить к этой картине несколько интересных кинестетических штрихов, вызванных температурным контрастом от погружения некоторых – обычно находящихся в тепле – органов в свежучУчую (и ощутительно текущую мимо) воду, о которых (штрихах)) я умалчиваю стиля ради - возможно, ложно понятого:)
…Плыву в ТУМАНЕ; уточки легли в дрейф на безопасном от меня расстоянии; тоже в тумане, едва видны… От меня идут маленькие волны… С поверхности потревоженной уходят ко дну бесчисленные красноватые пылинки – пыльца какого-то растения.
Воображаю себя капитаном подлодки, наблюдающим в перископ за вражескими броненосцами зимой в северной Атлантике)). "Броненосцы" помахивают под водой лапками и предостерегающе покрякивают...
Так, вот оно – место, куда я доплыл в прошлый раз. Еще вперёд, ещё... Всё, хватит..! Засекаю – по пейзажу на противоположном берегу – место, до которого доплыл; разворачиваюсь. Благополучно - по собственному же кильватерному следу (т.е. по пузырям:) - возвращаюсь на берег (причём, как обычно, берег на обратном пути кажется гораздо роднее, чем при отправке с него; и чем дальше сегодня я плыл - тем роднее: пловец из меня пока не ахти, я быстро устаю в воде и потому искренне радуюсь берегу).
Вот руками прикасаюсь к илистому с камушками дну, встаю на ноги, вылезаю. Несколько секунд (как всегда) жду, пока стечёт вода с тела (как всегда, стекает слишком медленно, почти ничего не стекает)); пальцы задубели; с трудом впихиваясь мокрым телом в плавки, шорты, носки и майку, одеваюсь. Организм в таком шоке, что тепловые ощущения просто отсутствуют. Даже не дрожу. Вроде холодно, но как-то словно под анестетиком. Пальцы едва шевелятся. Волоски на предплечьях дыбом).
Выбираюсь на дорогу с глубокими колеями, медленно набираю скорость, бегу дальше. Дыхание судорожное. Набегающий поток воздуха возвращает ощущение реальности - высыхающая вода сильно охлаждает тело, волосы на затылке, набравшие воды уши. Прошлые разы - когда вода уже начала ощутимо остывать - после купания проходило ещё около 15 минут бега, пока снова согревался: это тот же тепловой барьер, что и в начале.
Бегу, жду этого барьера. Шорты внизу мокрые; в тёплые времена да под солнцем высыхали за 5 минут, а сейчас хлещут по бёдрам, сохнуть не собираются. Оббегаю вокруг последнего, уже перед самым перекрёстком – уже заросшего совсем камышами – озера/болота; беру курс домой. Со стороны вид у меня такой, словно я уписался. Водители стоящих на светофорах машин на перекрёстке улицы Кайсарова и Краснозвёздного проспекта, должно быть, озадачены моим видом: если уписался, значит, бомж. Но, если бомж — почему бежит? И почему так легко одет? А если спортсмен - то почему шорты и футболка не спортивного вида и, главное - почему мокрый? Если же случайно упал в воду – то почему сухие футболка и голова? (Доктор! Откуда у ВАС такие картинки?!?)))
Но мне принципиально всё равно, что они обо мне думают. Заботиться о своём имидже перед прохожими - очень хлопотное дело, чреватое пропусками тренировок. То им носки не под футболку, то кроссовки дырявые, то волосы нечёсаные. То небритый…
Оставляя их в раздумьях, бегу дальше, это уже обратно. В надежде на пересечённую местность, уходящую в гору. Нет, не наступает тепловой барьер. Дыхательный тоже: дыхание непривычное, неритмичное. К тому же проходов ноздрей не хватает для потока воздуха: норовят схлопнуться; и 302 грамма кислорода на кубометр воздуха не помогают! В тёплое время такого нет. Что бы вдохнуть, приходится кончик носа поднимать пальцем.)) Забавно, должно быть, выглядит со стороны.
Короче, так я бЕгом и не согрелся. Даже на финальном подъеме на Севастопольскую площадь - довольно-таки крутом - на который я так рассчитывал. И от чая дома не согрелся. И даже от душа не согрелся: вода из горячего крана, обжигающая в другое время суток, сейчас была едва теплее комнатной температуры. Так и поехал на работу, несогретый.
И вот только уже днём, в полчетвёртого аж, совсем согрелся. Горло слегка першит - переохладился-таки. Пью кипяток из термоса, кофе, греюсь. Может, даже и затемпературю - пустяки, быстро восстановлюсь: интерферон человека, вырабатывающийся в коже как реакция на холод - лучшее средство от вирусов и микробов!
И знаете, что я вам скажу? Микробы и вирусы, холодрыга - забудутся, а бесшумная погоня под покрывалом из тумана за уточками - останутся в памяти навсегда!
Вот каким замечательным утром я с вами поделился!
И весь день у меня был такой!)
И завтра утро будет, даст Господь, такое или ещё лучше!
Но это уже будет другая история…
Вот я учился-учился. Спешил-спешил. Бегал – подпрыгивал – напрягался. Зачитывался – сдавался – защищался. И вот вдруг дальнее, загоризонтное будущее внезапно напрыгнуло и закипело, запутырхалось вокруг.
Скоро я уеду. Хочется поделиться. Хочется осмыслить, "отрефлексировать". Хочется дать какой-то совет, типа "делайте то-то, не делайте то-то, пейте не больше чем вот столько-то, и всё у вас будет ништяк". Долго думал. Понял: бессмысленно. Поэтому мысленно ношу над головой плакат: "Хрен с Вами, дорогие товарищи! Живите себе… как-нибудь. Я уже не знаю, как надо (или хотя бы можно)". Попадетесь мне на тренинге – я Вам, любимым, позадаю вопросы, что да как. А сейчас – безмолвие распирает меня.
( Разве лишь вот что. )Сам по себе диплом – бессмыслица, да и само образование – тоже. Вернее, смысл этот я нахожу теперь после несколько неожиданного – а присмотреться – так вовсе и не неожиданного, а вполне логичного – поворота. Вот возьмём диплом (я подразумеваю: "дипломная работа", хотя все остальное тоже). Смысл, как он мне теперь мыслится, в самом процессе подготовки. В том, что, если ты принес сдавать два экземпляра еще вчера совершенно немыслимого, казавшегося невозможным для написания, самому поразительного текста, на таких-то листиках, с такими-то полями, с таким-то количеством строк на листе и букв в строке, и со всеми тримблиндосами (что это такое – спросите у С. Шестопалова) – так вот, всё это много чего значит. Это значит, что, несмотря на все препятствия, ты это СДЕЛАЛ.
Плевать, как. Может, купил. Может, украл. Может, прибил кого-то. Но: Ты! Это! Сделал! И неважно, что вечно всё висело на волоске. Что всегда всё в последний момент. Что на везении строилось слишком много. Плевать. Победителей не судят. Вот пример.
На 23-м километре моего первого (и – пока – единственного) марафона я понял, что не готов. В принципе, это и так было ясно, мало бегал, но мне потребовалось добежать до 23-го километра, что бы до меня дошло. И когда в степи, под ледяным ветром ("Стоял ноябрь уж у двора…") ноги налились свинцом, а желание сесть, просидеть… минуточку (зная, что уже будет не встать) стало нестерпимым, я осознал, что начинается "Бразильская система". Вокруг-то ни домов, ни машин. И выбор простой: или я бегу, или я уже прибежал (добегался) и тут замерзну. Но сил ещё чуть-чуть оставалось, так что я решил пробежать ещё пару метров. Нут, "пробежать" – это слишком, проковылять – это правдивее, потому что ноги едва отрывались от асфальта, загребая поземку. Через некоторое время проехала машина, но сил ещё чуть-чуть осталось. Потом ещё одна. Я шёл, бежал, когда подмерзал; снова шёл.
А потом я увидел автобус, большой такой, "Икарус". Дело было где-то на 30-м километре. Через дорогу от автобуса стоял столик с оставшимися стаканчиками с выдохшейся минералкой и бутербродами кусками хлеба с обломками соли на них (марафонцев организаторы обычно подкармливают по дороге, это называется, кажется, "пункт поддержки"). Всё вкусное съели, естественно, до меня. Есть хотелось страшно, и я грыз этот хлеб, хрустя солью и прихлебывая замерзающую минералку. Я был либо самым последним участником, либо одним из: за спиной никого не было. Но АВТОБУС БЫЛ ПОЛОН ЛЮДЬМИ. Сошедшими с дистанции. Был там один "крутой" такой – в маскировочном комбинезоне – обогнавший меня километре на третьем и сплюнувший презрительно. Мол, куда тебе, "чайнику". Они (и он там) сидели в автобусе и глядели на меня. Украдкой, потому что они сидели в автобусе и им было тепло, и для них уже всё кончилось, и они уже придумывали себе красивые, вполне убедительные ПРИЧИНЫ, вынудившие их сойти с дистанции. А я стоял на морозе, ужасался минералке, беспомощности перед оставшимися километрами, и потому их взгляды грели меня. Потому что я – тут, а они – там. Ха!
Соблазн залезть в теплый салон был велик, но мне стало жалко пробегённых километров: неужели я зря их бежал? Ведь никого "причины" интересовать не будут, на каком километре я сошел, в каком состоянии был и чем реально рисковал – всем наплевать (ну, риска уже особенного не было – город был неподалеку, простыть разве что). Скажут просто: "не добежал". Зачем тогда стартовал, спросят? И неужто я сдамся на глазах у сидящих в этом автобусе? Особенно – у того парня…
И кто-то мне сказал, что дальше будет еще одна остановка автобуса, и что сесть в него можно будет и дальше. И я решил пробежать хоть чуть дальше, чем ЭТИ. Может, они вовсе и не вредные были, но…
Никакой стоянки дальше не было, автобус просто обогнал меня, навоняв солярой. Меня разобрала злость, что никто не предупредил меня, что будет ТАК тяжело и ТАК трудно. И мне захотелось набить кому-то морду, за то что Этот-Неизвесто-Кто по своей халатности и безалаберности не выполнил свою прямую функциональную обязанность и не предупредил меня, и я вот тут теперь…
Короче, на этой злости я добежал, с матюками, стонами, воплями, проклятиями и т.п. И даже обогнал троих человек. Хотя финишный пункт уже сворачивали, а по улице пустили машины: прошло уже больше 4-х часов после старта.
Мне даже свидетельство выдали, что я добежал, оно теперь у меня на стенке висит. Мне не надо указывать причины, я показываю свидетельство.
Все это я к тому, что важна, как я понял, не дипломная работа сама по себе. Обществу, которое выдает мне диплом, важнее моя способность решать проблемы. Вообще. Неважно, как. Пусть на пределе, пусть ценой инфаркта, язвы, косоглазия, раннего слабоумия и седины. "Вот ты – выпускник – говорит мне общество – ты должен чемоданы денег, тонны шоколадок, вагоны шампанского, тебе никогда не расплатиться, но вот ты, Ты – запыханный, недоспатый, немытый – небритый – нечесаный – злой – голодный – больной, Ты – получи диплом. За то, что не опустил руки, когда ежу было понятно, что поздно. Что в аварийном режиме освоил компьютеры всех своих знакомых. За то, что не поддался истерике, когда компьютер намекнул, что твоя дискета с дипломом накрылась медным тазом. Что не плюнул на всё и не подался в Тибет медитировать. За вдохновенность, за гениальность поневоле, за героизм, проявленный при преодолении самим тобой созданных проблем, за красивые глаза, за спортивную злость, короче – за всё – на, держи! Сегодня ТЫ победитель, герой, триумфатор… Схватил? Крепко держишь? Молодец! А теперь - вали отсюдова нахрен, нашелся тут… иди, иди, никого твоя благодарность не интересует, прямо сейчас тут такое начнется, некогда тут с тобой возиться!"
И с грустью смотрит тебе вслед.
Утирая слезу.
Наверное, что-то попало ему в глаз.
26.4.99
